Немного о 1917-ом.
27-го февраля. Понедельник
В Петрограде начались беспорядки несколько дней тому назад; к прискорбию, в них стали принимать участие и войска.
Отвратительное чувство быть так далеко и получать отрывочные нехорошие известия!
Был недолго у доклада. Днём сделал прогулку по шоссе на Оршу. Погода стояла солнечная. После обеда решил ехать в Ц.[арское] С.[ело] поскорее и в час ночи перебрался в поезд.
28-го февраля. Вторник
Лег спать в 3ч., т. к. долго говорил с Н. И. Ивановым, кот[орого] посылаю в Петроград с войсками водворить порядок. Спал до 10 час. Ушли из Могилёва в 5 час. утра.
Погода была морозная, солнечная. Днём проехали Вязьму, Ржев, а Лихославль в 9 час.
1-го марта. Среда
Ночью повернули с М. Вишеры назад, т. к. Любань и Тосно оказались занятыми восставшими. Поехали на Валдай, Дно и Псков, где остановился на ночь.
Видел Рузского. Он, Данилов и Саввич обедали. Гатчина и Луга тоже оказались занятыми. Стыд и позор! Доехать до Царского не удалось.
А мысли и чувства всё время там! Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам Господь!
2-го марта. Четверг
Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко.
По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета.
Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2½ ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг.
Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот[орыми] я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого.
Кругом измена и трусость и обман!
Эти строки, написанные рукой Николая Александровича Романова, отражают его точку зрения на события, происходившие в феврале/марте 1917-го года.
У событий тех дней было множество других участников, которые пытались, в меру своих сил, что-то изменить в истории России. Сохранились их письма, телеграммы, записи телефонных разговоров, которые можно и нужно читать, если конечно же есть желание увидеть цельную картину тех событий.
Группа членов Государственной Думы пишет письмо Председателю Государственной Думы Родзянко.
26 февраля 1917.
Многоуважаемый Михаил Владимирович.
В виду расклеенных сегодня по городу объявлений Начальника Петроградского Военного Округа, сообщающих о том, что в скопления публики может быть произведена стрельба, а также и в виду сообщения Члена Государственной Думы Дзюбинского, присутствовавшего вчера, на Невском Проспекте, у здания Городской Думы, вместе с Членом Государственной Думы Афанасьевым, при расстреле без предупреждения мирной толпы, не проявлявшей никаких стремлений к насильственным действиям, мы, нижеподписавшиеся обращаемся к Вам с просьбой воздействовать на военные власти, для предотвращения пролития крови мирно манифестирующих обывателей, среди которых бывает много женщин и детей.
Председатель Государственной Думы Родзянко отправляет телеграммы царю 26 и 27 февраля.
Телеграмма № Р/39727
26 февраля 1917 г. 22 ч. 40 м.
Его императорскому величеству
Действующая армия,
Ставка верховного главнокомандующего.
Всеподданнейше доношу Вашему величеству, что народные волнения, начавшиеся в Петрограде, принимают стихийный характер и угрожающие размеры.
Основы их — недостаток печеного хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику, но главным образом — полное недоверие к власти, неспособной вывести страну из тяжелого положения.
На этой почве, несомненно, разовьются события, сдержать которые можно временно ценою пролития крови мирных граждан, но которых при повторении сдержать будет невозможно.
Движение может переброситься на железные дороги, и жизнь страны замрет в самую тяжелую минуту.
Заводы, работающие на оборону в Петрограде, останавливаются за недостатком топлива и сырого материала, рабочие остаются без дела, и голодная безработная толпа вступает на путь анархии, стихийной и неудержимой.
Железнодорожное сообщение по всей России в полном расстройстве. На юге из 63 доменных печей работает только 28, ввиду отсутствия подвоза топлива и необходимого сырья. На Урале из 92 доменных печей остановилось 44, и производство чугуна, уменьшаясь изо дня в день, грозит крупным сокращением производства снарядов.
Население, опасаясь неумелых распоряжений властей, не везет зерновых продуктов на рынок, останавливая этим мельницы, и угроза недостатка муки встает во весь рост перед армией и населением.
Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно бессильна восстановить нарушенный порядок.
Государь, спасите Россию, ей грозит унижение и позор.
Война при таких условиях не может быть победоносно окончена, так как брожение распространилось уже на армию и грозит развиться, если безначалию и беспорядку власти не будет положен решительный конец.
Государь, безотлагательно призовите лицо, которому может верить вся страна, и поручите ему составить правительство, которому будет доверять все население.
За таким правительством пойдет вся Россия, одушевившись вновь верою в себя и своих руководителей. В этот небывалый по ужасающим последствиям и страшный час иного выхода нет, и медлить невозможно.
Председатель Государственной думы Михаил Родзянко
Телеграмма № Р/39921
27 февраля 1917 г. 13 ч. 12 м.
Дармия, Ставка верховного главнокомандующего.
Его императорскому величеству.
Занятия Государственной думой указом Вашего величества прерваны до апреля.
Последний оплот порядка устранен. Правительство совершенно бессильно подавить беспорядок.
На войска гарнизона надежды нет. Запасные батальоны гвардейских полков охвачены бунтом. Убивают офицеров. Примкнув к толпе и народному движению, они направляются к дому Министерства внутренних дел и Государственной думе.
Гражданская война началась и разгорается. Повелите немедленно призвать новую власть на началах, доложенных мною Вашему величеству во вчерашней телеграмме.
Государь, не медлите. Если движение перебросится в армию, восторжествует немец, и крушение России, а с ней и династии – неминуемо.
От имени всей России прошу, Ваше величество, об исполнении изложенного. Час, решающий судьбу Вашу и Родины, настал. Завтра может быть уже поздно.
Председатель Государственной думы Родзянко
(Продолжение следует). |
