Приветствую Вас Гость!
Меню сайта
Случайная фотография
Главная » 2012 Март 31 » Ленинград. Блокада. Жизни.
15:03 Ленинград. Блокада. Жизни. | |
Рассказывает Игорь Голубенцев. Как-то, давненько уже, Юра Слюсарев, профессор кафедры зоологии беспозвоночных СПбГУ, рассказал мне чудесную историю. Она – про заведующего кафедрой энтомологии того же университета Бориса Николаевича Шванвича. Сегодня эта история как-то сама собой всплыла в голове и плотно там застряла. Пришлось произвести раскопки в сети. Биография Шванвича и прочее. Не всё там стыкуется с тем, что я услышал раньше, но, похоже, это моя спитая память сделала пару поправок. Буду опираться на то, что запомнил из рассказа, а не на то, что вычитал. Легенда такова. 1942-й год. Зима. Война в разгаре. Немцы прут вперёд. В ставке верховного главнокомандующего – плановое совещание. Напоследок обсуждаются противные и не очень понятные присутствующим маршалам и генералитету вопросы. Маскировка. Нет, генералы кое что знают о маскировке – зимой – белые халаты, летом – хаки. Но у немцев всё как-то интереснее. Их аэродромы – не слишком заметны с воздуха, а танки – зачем-то, пятнистые и полосатые, как и форма обмундирования в некоторых подразделениях и частях. Товарищ Сталин требует, чтобы маскировкой занялись срочно и вплотную, и не абы как, а строго научно, с серьёзным обоснованием. Мол, мысль о том, что зелёное на зелёном – незаметно, не канает. Это и ежу ясно. Нужно что-то более универсальное. Сталин раздражён. Стучит трубкой по столу. Требует немедленных действий. Генералы чешут затылки. Предлагают копировать маскировку противника. Верховный в ярости. Ему нужен принцип и ясность. Как это работает и почему. И кто сможет этим заняться? Осторожно пискнув горлом, слово берёт какой-то свежеиспечённый генералишко. Он – из интеллигентов. Может, родители учёные, может сам в прошлой жизни науку успел подвигать. Генерал робко и путано докладывает, что в Ленинградском университете был такой профессор Шванвич. Так вот он, в своё время, возглавлял кафедру энтомологии, пока её не разогнали в начале тридцатых, и занимался покровительственной окраской крыльев бабочек. Может, он на что сгодится? Сталин неопределённо хмыкает и требует срочно, сегодня же, привезти в Москву этого Шванвича и доставить прямо к нему. Генералы облегчённо подрываются со стульев и бегут исполнять приказание. Козёл отпущения найден. Даже два. Потому что инициатива, сами понимаете… Звонок в Саратов, куда эвакуирован университет. Никакого Шванвича там нет и не было. Кто-то говорит, что он остался в Ленинграде. А там сейчас, ясное дело, блокада. Спецрейс готов через двадцать минут. Самолёт летит в блокадный город. Шванвича находят дома, в постели. Он уже не встаёт. Куриный бульон в энтомолога заливают прямо в самолёте. Ночью он уже у Сталина. Главнокомандующий недоверчиво вглядывается в заросшее лицо доходяги-профессора и излагает суть задачи. Немного оклемавшийся Шванвич внимательно слушает и, похоже, даже что-то понимает. - Ну, что, профэссор, сможэте помочь армии и фронту? - Смогу, - сипит в ответ Шванвич. - Что вам для этого нужно, профэссор? - Три дня и два художника… Через три дня Борис Шванвич докладывает перед всей Ставкой. Он избегает таких мудрёных слов, как «мимикрия» и «принцип стереоморфизма». Всё просто, элегантно и доступно. Основа концепции, если в двух словах – выступающее и высветленное красить в тёмное, затенённое и вогнутое – высветлять. Остальное – детали. Художники, под руководством Шванвича, уже всё проиллюстрировали. По сезонам и временам года. Для наглядности на столе стоят объёмные гипсовые модели, раскрашенные так, что их форма совершенно разваливается и уплощается. Шванвич говорит про «расчленяющий эффект» и про общие закономерности маскировки. Генералы и маршалы сидят с распахнутыми ртами. Год спустя, Шванвич снова на приёме у Сталина: - Просите, что хотите, профэссор… Хорошо поработали. Шванвич задумывается буквально на секунду: - Хочу кафедру энтомологии. Она была. Но теперь её нет. С 1944-го по 1955-й, почти до самой смерти, Борис Шванвич заведовал своей любимой кафедрой. К вопросу о том, снится ли Чжоу, что он бабочка, или бабочке снится, что она – Чжоу, он, вполне сознательно, добавил некоторые нюансы. Похоронен на Большеохтинском. На могиле - памятник с изображением плана строения рисунка крыльев дневных бабочек. И ни одного танка. А он – танк - там есть. Просто он не виден. Краткая историческая справка.   Борис Николаевич Шванвич (14 (26) ноября 1889, Полтава, — 5 декабря 1957, Ленинград) — зоолог, автор учебника по энтомологии. Основные работы связаны с биологией опылителей, сравнительной анатомией насекомых.Является автором учебника энтомологии (1949), который и по настоящее время (начало XXI века) считается одним из базовых руководств по предмету. В этом учебнике он предложил оригинальную систему насекомых, основанную на строении скелета груди и крыловой мускулатуры. Работы Б. Н. Шванвича по окраске насекомых шли в двух направлениях. На основании сопоставления рисунка крыльев бабочек в объеме мировой фауны он вывел общий план строения. В основу было положено предположение о том, рисунок формируется за счет взаимодействия нескольких относительно независимых друг от друга систем темных элементов (в основном, поперечных полос в разных зонах крыла) на светлом фоне. Другим важным обобщением был принцип стереоморфизма : Б. Н. предположил, что криптический эффект окраски связан с тем, что узор воспринимается хищником как игра света и тени на рельефной поверхности и создает в одних случаях «расчленяющий эффект», а в других — «уполщает» объемные объекты. Для иллюстрации своей теории Б. Н. Шванвич создавал объемные модели из гипса, которые на черно-белых фотографиях выглядели, как рисунок на крыльях бабочки. Легенда безусловно красивая, но... 1. Известно, что Борис Николаевич Шванвич не был на приёме у Иосифа Виссарионовича Джугашвили (Сталина) не только зимой 1942 года, но и вообще ни разу. 2. Кафедра энтомологии ЛГУ (вернее её малая часть, не подпадающая под призыв в действующую армию) фактически прекратила свою работу осенью 1941 года, вместе с университетом была эвакуирована в Саратов зимой 1942, Борис Николаевич от эвакуации отказался. Кафедра возобновила свою работу сразу же после возвращения из эвакуации в 1944 году. 3. Деформирующая или маскирующая окраска танков разрабатывалась, совершенствовалась и применялась в танковых войсках РККА с 1920 года. В 1939 году НИИБТ были проведены испытания различных камуфляжных схем для колесных и гусеничных машин. Датированный августом того же года документ приводил выводы по сравнительной оценке 17 колесных и гусеничных машин, из которых 6 имели деформирующую крупнопятнистую окраску, 6 — мелкопятнистую, а 5 — обычное защитное покрытие. Лучшей из камуфляжных схем была признана крупнопятнистая. Однако, было признано считать возможным ограничения количества цветных компонентов до 3 – 4 для использования в каждой группе округов, 2 из которых должны быть обязательны для всех округов (кроме Среднеазиатского военного округа).  Быстроходный танк БТ-5, 1938 год.  Средний броневатомобиль БА-3, 1934 год.  Ленинград, осень 1941 года, плавбаза "Иртыш" у Прачечного моста. Эту красивую легенду услышал ленинградский журналист, писатель, поэт Илья Олегович Фоняков, вот что он рассказывает об этом сам: - Когда в далекой студенческой молодости я впервые читал роман Даниила Гранина "Искатели", а потом смотрел и фильм, по нему поставленный, я и предположить не мог, что годы спустя мы окажемся соседями. И вот соседствуем уже более двадцати лет на пятом этаже когда-то "писательского", а ныне обычного муниципального дома на Малой Посадской улице. Не раз, бывало, за эти годы Даниил Александрович звонил по телефону и приглашал: "Зайдите, у меня интересный гость..." Это могла быть знаменитая армянская поэтесса Сильва Капутикян или еще кто-то из литераторов, а мог быть и видный инженер-строитель, и ученый. И всегда получался живой, содержательный разговор, умело направляемый хозяином дома. После одного из таких разговоров и родилось у меня стихотворение "Баллада об энтомологе", публикуемое с посвящением: "Д.А. Гранину". Так что не я "подарил" это стихотворение моему соседу, а, наоборот, сосед подарил его мне, рассказав в тот вечер о ленинградском профессоре, долгие годы изучавшем узоры на крыльях бабочек. Ученого, конечно, упрекали в отрыве от жизни, настоятельно советовали заняться чем-либо более практически ценным, например защитой посевов от насекомых-вредителей. Так было, пока не началась война. Я хорошо помню эти волнистые желто-коричневые разводы на зданиях вдоль набережной Невы. Хрупкое крыло бабочки прикрыло и защитило многие человеческие жизни, дезориентируя вражеских летчиков при атаках на город! Илья Фоняков. БАЛЛАДА ОБ ЭНТОМОЛОГЕ Не бывает ненужных знаний: Всё сгодится когда-нибудь, Пусть сегодня тебе ни званий, Ни наград - разве в этом суть! Жил чудак-профессор, который Всю-то жизнь свою на земле С увлеченьем вникал в узоры, Что у бабочек на крыле. "Не пора ли угомониться, - Кто-то сетовал, - время жечь? Помогли бы лучше пшеницу От вредителей уберечь! Ведь от вас - никакой отдачи, Так, схоластика лишь одна, Вы подумайте, а иначе..." Тут как раз началась война. Бились яростно батальоны, За собой взрывали мосты... И пришел в Совет Обороны, Разложил профессор листы... Вот бывают в жизни дела же! Оказался узор живой Наилучшим при камуфляже Зданий в городе над Невой. И когда сирена завыла, Много жизней уберегло, Много судеб собой прикрыло Это бабочкино крыло. Не бывает ненужных знаний, Всё сгодится когда-нибудь, Пусть сегодня тебе ни званий, Ни наград - разве в этом суть! Лишь была бы твоя работа В самом деле делом души, Не для славы, не для отчета, Делом чести, не терпящим лжи... Зарегистрированным пользователям эта новость доступна для обсуждения на форуме. | |
|
| |
| Всего комментариев: 5 | |
Прекрасный материал.Спасибо.Так приятно иногда осознавать,что абсолютно все занятия важны и необходимы.А то мне вечно говорят: "Зачем тебе эти книжки?Иди лучше погуляй!" А кто сказал,что одно не связано с другим?
 Может то,что я прочту в этой книге когда-то поможет тому,кто только гулял...  
1
1
| |
Copyright MyCorp © 2024 | Бесплатный хостинг uCoz